Форум книги "НЕВИДИМАЯ БИТВА"

Магия НЛО, история тайных обществ, оккультные ритуалы Третьего рейха и Ватикана в книге Сергея МАЛЬЦЕВА «НЕВИДИМАЯ БИТВА. Сокрытая история цивилизации».
____________________________________________

В виде красивого предания, легенды, оно передавалось из поколения в поколение от матери к сыну, от деда к внукам, проходило через века. Воспитывало на высоких образах мечту, закладывало основы культуры. И одновременно сохранялось под покровом символизма, чтобы дойти до тех времен, когда общество будет готово воспринять Истину о Началах в человеке и в мироздании во всей полноте и без покрова тайны.
В священнодействиях внешних мистерий роль жрецов-актеров отводилась ученикам, показавшим незаурядные способности к познанию, но не преодолевшим духовного испытания. Было бы жестоко просто отвергнуть их навсегда, ведь впереди у них была целая жизнь, а значит, и возможность внутреннего роста, духовного самораскрытия.
Не теряя надежды на успешное преодоление следующего испытания и на Посвящение, они могли изучать азы Науки, прикладывать свои знания для обустройства общественной и бытовой жизни, развивать астрономию, архитектуру, искусство, медицину, земледелие. Работать над расширением мировоззрения сограждан, просвещать, быть просветителями, не теряя руководства своих Учителей, Высших Посвященных.
Такие ученики становились священнослужителями внешних обрядов для простых людей, в которых в форме символических притч излагались нравственные законы и предания о Героях.
Так работа жреческих центров, кроме сохранения Знания, совершенствования цивилизации, была еще направлена и на духовное развитие общества. Фараоны, цари или сами были Посвященными, или учениками Посвященных. Библиотеки древности пополнялись трактатами по истории, естественным наукам, и сказаниями о легендарных личностях - Правителях, Мудрецах, Целителях. Постоянный обмен знаниями, идеями между странами, частями света, центрами просвещения способствовал взаимному духовному обогащению народов, появлению общих мифологических преданий, героев и даже географических названий. У реки на далеком Севере появлялось имя египетского Бога Солнца, на Западе в священном языке друидов высшая Мудрость приобретала восточное название Буддуд, все Средиземноморье прославляло героя древней Индии Геракла-Геркулеса.
Волны, мелодии, гимны героических сказаний и мечта о Просветителях, мудрых Строителях-Воинах перетекали по струнам народов вместе с миграциями, переселениями, с караванами купцов и одинокими путниками, запечатлевались на долгие века в памяти поколений, звучали в материнской сказке и возвышали человека планеты Земля. Давали простым людям надежду на улучшение государственного порядка, а ученым, художникам, философам - силы преодолевать окружающую грубость.
Это реальность всемирной истории.
Но есть и другая, такая же реальная сторона всемирной истории, которая не выглядит столь идиллической.
В этой истории жреческие центры вырождаются до центров массовой ритуальной черной магии, жрецы обслуживают свои корыстные интересы и интересы светской власти. Насаждают идолопоклонство. Превращают мистерии в театр развлечений, оргий, развращения народа. Преследуют Философов, Адептов, Посвященных.
Какое бы царство древности ни было раскопано археологами, везде есть следы деятельности этих жрецов - захоронения, в которых вместе с правителями погребены сотни их слуг и рабов, жертвенные места, усыпанные костями и пропитанные кровью.
Откуда могли взяться эти жрецы и их власть над городами и государствами, если Наука давалась в руки только проверенным высокодуховным людям?
Появление этих жрецов становится понятным, если учесть наличие традиций колдовства, вынесенных народами еще из Атлантиды. Осталась память о способностях могущественных атлантов, остались их ученики и некоторые мощные формулы магии. Очень многим хотелось владеть ими и способностями, которые они дают.
Такие усилия и достижения складывались в традицию черной магии, объединявшей ее наставников и учеников в братство черных магов, адептов Левой руки.
К этому черному братству со временем примыкали священнослужители внешних - экзотерических - мистерий, не выдержавшие испытания ролью учителей и просветителей и возомнившие себя великими духовными наставниками, самостоятельными посредниками Начал.
Священнослужители внешних мистерий были на виду у народных масс, они выглядели мудрыми, духовными, учеными. На них были жреческие облачения, они наставляли и духовно опекали. Они проводили массовые обряды, делали их все более торжественными, пышными, "божественными". Наставляли от имени Богов, вещали от имени Богов. Строили все больше храмов для все большего количества божеств и для все большего количества народных масс. Причащали, исповедовали правителей, царей и от имени тех же Богов давали им свои советы.
Но имели ли "Боги" к этому какое-нибудь отношение?
У Плутарха (46 — 120 г.), древнегреческого историка-философа, одного из Посвященных, есть пример разговора спартанца с таким священнослужителем, предлагавшим себя в роли посредника божества. Человек собственного достоинства и независимого ума, спартанец одной короткой фразой указывает духовному слуге народа на его место:
- Перед кем я должен исповедоваться - перед тобой или перед Богом?
- Перед Богом.
- Тогда, человек, отступи!
Но такое было исключением из общего правила. Многим нравится внешний блеск обрядности, торжественная пышность, сияние золота и заумные речи. Нравятся божества, которых можно задобрить монетой, уговорить через священнослужителей, получить прощение. Нравятся священнослужители, с которыми жизнь становится проще, - они ближе, чем боги, а боги так далеки и недосягаемы... И вообще, зачем думать о богах, когда это за всех делают священнослужители?
Со временем от внешних мистерий оставались только пустые ритуалы, образы человекоподобных богов-идолов. Абсолютный авторитет в глазах общества приобретали те, кто когда-то показали свое духовное несовершенство. Ученики, не ставшие Посвященными и затаившие на своих учителей чувство зависти и обиды.
Постепенно эти жрецы выделяли себя в обособленную прослойку привилегированных духовных лиц и становились одной из решающих сил в обществе. На их стороне оказывались невежественные народные массы.
А кому было дело до их Наставников, Посвященных, которые всегда оставались в тени и не нуждались ни в прославлении толпы, ни в земных богатствах?
Центры просвещения и воспитания превращались усилиями экзотерического духовенства в театр тщеславия и развлечения, в храмы идолопоклонства. Посвященные с сожалением смотрели на человека, унижающего достоинство религии и свое достоинство, и ничего не могли сделать там, где люди своими руками складывали себе духовное рабство. Они понимали, что их слово уже бессильно что-либо изменить.
Более того, их слово все больше вызывало ненависть со стороны фанатичной толпы. И повод для фанатичности толпы был, ведь со временем все стало выглядеть так, как будто эти чудаки-философы, помешанные на своих науках, потрясают устои общественной религии. Подрывают "вековые традиции", "веру" предков. Сеют ядовитые семена сомнения, совращают молодежь в безверие. И чтобы их остановить, решали светские власти, попавшие под влияние экзотерического духовенства, нужно наказывать их и казнить как государственных преступников.
Пифагор был для священнослужителей таким преступником, Орфей, Будда. Аполлония Тианского особенно ненавидели жрецы Рима за тот авторитет, которым он пользовался среди римской знати. Священники распускали слухи о том, что Аполлоний - государственный изменник, заговорщик и, к тому же, злой чародей, колдун.
Флавий Филострат описывает, как император Домициан приказал арестовать философа для того, чтобы казнить.
Аполлоний сам направляется в Рим, терпит унижения, дает себя заковать в кандалы и заключить в тюрьму. Тюремщики, наслышанные о его независимом характере и способности видеть будущее, поинтересовались, когда он теперь сможет оказаться на свободе?
"Завтра, если это зависит от судьи, сейчас, если это зависит от меня", - ответил он. Вынул ноги из оков и, сказав: "Вы видите свободу, которой я обладаю", - снова вернулся в них.
Его ответы на вопросы обвинителей в суде показали такую силу самообладания и независимости, что император сам объявил его невиновным. Но только приказал философу задержаться для личного разговора.
То, что последовало за этим, показало, что на земле есть еще другая власть, власть не от мира сего.
"Вы можете задержать мое тело, но не мою душу; и, я добавлю, не можете даже мое тело". Аполлоний произнес это в лицо судьям и императору, после чего исчез из зала суда, как будто растворился в воздухе. В тот же день он уже находился в обществе своих друзей в местечке Путеоли на расстоянии трех дней ходьбы от Рима.
В труде древнегреческого Посвященного Ямвлиха (III век) "Жизнь Пифагора" мы читаем о том, что Пифагор тоже владел такими необычными способностями: "Пифагор был посвящен во все Мистерии Библа и Тира, в священнодействия сирийцев и в Мистерии финикиян... Провел двадцать два года в святилищах храмов Египта, был связан с магами в Вавилоне и наставлен ими в их почитаемых знаниях, ... нет ничего удивительного в том, что он был искусен в Магии, или Теургии, и поэтому был способен совершать деяния, которые превосходят чисто человеческую силу и способности, и которые кажутся совершенно невероятными обыкновенным людям..."
Казалось бы, почему Пифагору не применить эти силы магии, когда на него покушались жрецы? Здесь как будто противоречие, но оно перестает быть таковым, если мы вспомним про Битву. Про могущественных невидимых покровителей черных магов. Про уничтоженный зиккурат Невоходоноссора, превращенный в гору спекшихся кирпичей.
На войне как на войне, и силы, участвующие в Битве, чрезвычайно могущественны.
Экзотерическое духовенство, предавшее своих наставников, перешедшее под руководство черных иерархов, образовало еще один особый фронт в Битве, втянув в нее тысячи своих последователей.
Там, где духовную власть прибирали к рукам священнослужители массовых культов, начинали ненавидеть ученых, философов, знание как таковое. Там, где авторитет Посвященных был еще высок, на высоте оставались науки, образование, не было причины для появления религиозной нетерпимости и фанатизма.
Мир разделяла эта подвижная граница между идолопоклонством и просвещением. Это и была граница, разделявшая противоборствующие стороны в Битве. И, конечно же, она проходила не только между политическими силами, но и между отдельными людьми, и даже в отдельно взятом человеке - во внутренней душевной борьбе.
А кто этот "отдельно взятый" человек?
Это и священнослужитель, колеблющийся между голосом совести и соблазном славы, неограниченной духовной власти. Это и правитель, выбирающий между легким способом завоевать авторитет в глазах народа с помощью услуг духовенства и между трудным путем настоящей отеческой заботы о людях, не оглядывающейся на проклятия невежества и лесть врагов. Это и государственный служащий, судья, творящий на земле суд справедливости или суд продажности. Учитель, развивающий в учениках умение мыслить самостоятельно и непосредственно, входить в положение другого или приучающий их опираться на чужие мысли, чужие авторитеты и навязывать другим свое мнение.
Есть разные способы самовозвеличивания. Можно удивлять и поражать физическими, атлетическими способностями, можно восхищать и очаровывать эрудицией, интеллектом, а можно приобретать непререкаемый духовный авторитет, войдя в сообщество людей, которых все считают посвятившими свои жизни служению богам.
Человек, надевший облачение священнослужителя, сразу, само собой, считается причастным к Иерархии Космического Разума. Таков один из стереотипов общественного сознания.
Во времена возникновения и расцвета Мистерий это соответствовало истине. Священнослужитель, не терявший связи со своими Учителями-Посвященными, был сотрудником Начал на земле. Он, просвещая и духовно возвышая, творил культуру и цивилизацию, душу и ум народа. Но когда этот же священнослужитель, возомнив себя великим наставником и самостоятельным посредником высших Начал, превращался из строителя Храма Истины в его разрушителя, то традиция считать его служителем богов или Единого Бога уже становилась заблуждением.
В силу этого предрассудка духовенство, не просто отвергшее себя от Иерархии, но противопоставившее себя ей и ставшее ее врагом, продолжали считать иерархией духовных, "божественных" руководителей. Священнослужители, слову которых доверяли, пользовались своим авторитетом для борьбы против Посвященных.
Иногда столкновение доходило до того, что жертвами интриг духовенства становились тысячи Посвященных, целые общины, братства. Такое, например, произошло в Иудее в правление иудейского царя Александра Янаея, пришедшееся на время с 166 по 79 годы до нашей эры.
В Иудее, как и во многих других странах, была традиция давать Посвященным имя Младенцы, Невинные - в знак пережитого ими нового духовного рождения и нравственной чистоты.
Александр Янаей преследовал и казнил многих Посвященных, и это как предание вошло в Библию в виде "избиения" царем Иродом "сорока тысяч невинных", "младенцев".
Голова Посвященного Иоанна Крестителя была принесена на блюде танцовщице Саломее, возлюбленной Александра Янаея.
И это все та же история борьбы Адептов Правой и Левой тропы, в которую были втянуты и простые миряне, и сильные мира сего.
Трагедию другого великого Посвященного, которого Иоанн Креститель представлял своим ученикам как одного из величайших Учителей на земле, описывают четыре Евангелия. Их изложение общеизвестно. И поэтому особый интерес для нас сейчас могут представлять другие жизнеописания этого Героя и свидетельства о нем, не вошедшие в Библию.
Согласно священной книге раввинов "Сефер Теледот Иешу" тот, кого впоследствии мир стал называть Иисусом Христом, жил в городе Лидда.
Потом уже он стал Иисусом "из Назарета". Слово "назарит", "назар", означавшее в те времена отделение от мира людей, Посвящение и Ясновидение, то есть Адептство, переводчики и толкователи Евангелия стали трактовать как название города. Между тем назареями были и сам Иоанн Креститель, которого церковь называет Предтечей Христа, и его ученики (потом их еще стали называть мендеянами). И сам апостол Павел, ученик Христа, в библейской книге "Деяния Апостолов" показан как "предводитель секты назареев". В те времена осквернения мистерий и унижения религии гонимые светскими и духовными властями сообщества Адептов действительно уже представляли собой тайные общества, братства, вынужденные скрывать свои места собраний и учения.
"Сефер Теледот Иешу" говорит:
"Мария стала матерью Сына по имени Йешуа [Иисус], и когда сын подрос, она поручила его заботам раввина Эланана, и ребенок делал успехи в познаниях, так как был одарен духом и пониманием... Раввин Йешуа, сын Перахии, продолжал образование Йешуа после Эланана, и посвятил его в сокровенное знание".
Когда царь Янаей приказывает истребить всех Посвященных, оба, ученик и учитель, отправляются в Египет. Там Иисус благодаря своим врожденным "великим мистическим качествам" был посвящен жрецами в сан Первосвященника Всеобщей Тайной доктрины
По возвращении Иисуса в Иудею его ученость и силы вызвали к нему зависть священнослужителей, которые обвинили его в том, что он хитростью выкрал их тайное знание и выдал простому народу. Оклеветанного, его предали суду, побили камнями и распяли на кресте "вечером, накануне праздника Пасхи".
Крест, символ материи, использовавшийся в Посвящениях в качестве ложа кандидата, преодолевшего все испытания, вследствие профанации мистерий стал "древом позора", орудием казни в Римской империи. В Мистерии он был концом жизненного пути Хрестоса, испытуемого, и он же стал концом жизненного пути одного из Учителей.
Имя Хрестос, как слово из терминологии Мистерий, было во времена древней Греции нарицательным. Оно употребляется античными авторами, такими как Геродот, Эсхил, как синоним праведности, подвижничества и просто хорошего, доброго человека. В Мистериях слово "Хрестос" означало Человека Скорбей, Путника, идущего земным тернистым путем и с честью преодолевающим препятствия.
Земному Путнику-Хрестосу предстояло путем внутренней духовной борьбы найти внутри себя свое высшее Я, Христоса, Христа и, воссоединившись с ним, стать самим Христом. Оба слова - и "Хрестос", и "Христос" - существовали за многие века до того разделения истории, которое мы называем началом "нашей" эры.
Также на Востоке в индуизме жрец, прошедший посвящение, приобретает вместе с титулом Дваждырожденный еще и имя бога Брамы и становится брамином. Также и в буддизме Будда - не имя собственное, а термин, обозначающий высочайшую для земного мира ступень совершенства и мудрости. Поэтому Гаутама Будда говорил, что он - только один из многих Будд, Совершенных, заслуживших это звание путем познания и служения миру.
Иисус Христос и Аполлоний Тианский жили почти в одно время. И жизнеописания обоих Учителей похожи. Только жизнь великого Путника Йешуа, ставшая реальным воплощением на земле Мистерии, была намного трагичнее, и на его долю выпало больше поношения, чем признания.