Форум книги "НЕВИДИМАЯ БИТВА"

Этот уникальный случай мне показался очень интересным – это не какая-то одиночная встреча со «снежным человеком», а длительный контакт, «игра» этого существа с людьми. Пересказ встреч с «Афоней» почти целиком взят из книги «Легенда для взрослых» криптозоолога и участника этих событий – Майи Генриховны Быковой. Жирным шрифтом выделил те детали, которые показались мне важными, проливающими хоть какой-то свет на природу подобных существ.
_____________________________
Интересен психологический аспект встречи человека с необычным, на природе, внезапно, с глазу на глаз. События, развернувшиеся осенью 1988 года вокруг избушки, построенной недавно у нерестового ручья в Заполярье, являют собой эксперимент, поставленный волей случая.
Итак, 10 августа 1988 года. Озера, реки, безлюдные острова. Лесотундра... Шестеро молодых людей поселились в недавно построенной ими избушке. В самом нехоженом месте.
— Наверное, нас какой-то дух выгоняет... — рассказывал позже Саша Приходченко. — Два первых вечера прошли как-то беспокойно. Всем ребятам казалось, кто-то ходит вокруг избушки, какие-то потрескивания, похрустывания, и вдруг несколько камней упали рядом, один попал в костер. А тут еще выяснилось, что брошенный камень мокрый. Я решил проследить, кто же над нами так подшучивает. На третий день (а ночи стояли светлые) прилег снаружи избушки у самой «курьей» лапы — избушку поставили на сваях, они были естественными, остались после спиливания деревьев, примерно метр высотой. И вдруг увидел в просвет под избушкой мохнатые ноги. Как у человека, только покрытые шерстью. Ноги перепрыгнули ручей и пошли вдоль стены. Я положил голову на землю, чтобы увидеть, кому они принадлежат, но так и не увидел туловища. Он был высоким. Даже слишком...
Я вбежал в избушку и крикнул, что здесь живет волосатый великан. В ту же ночь ребята увидели его со стороны озера. Гость (уместнее — хозяин? — М. Б.) обошел избушку. Мы, как всегда, сидели вокруг костра, и вдруг он пожаловал. Стоит и смотрит на нас. Двуногий, лохматый, светло-серый, почти все, как у человека, без хвоста. Мы сразу поняли, из-за чего он пришел, но это тайна. Когда тихо вели себя, не приходил. (Как тут не вспомнить стариков, племенных наставников многих северных народов, их заветы и запреты, точнее — определенные правила поведения в лесу.— М. Б.). Его одна вещь наша привлекла. Мы ему сразу дали имя Афоня, как у героя одноименного кинофильма. Мы уговаривали его уйти, кричали: «Афоня, рубль дадим, уходи за ручей!» А когда хотели подозвать: «Афоня, рубль давай!» Но это все шутки. А вообще он бегал за нами, подсматривал, следил. Но не бушевал без причины. Иногда стучал по стенам избушки. Пытался смотреть в окно. В последние ночи подходил все ближе и ближе. К лодке отбежим гурьбой, оттолкнемся, с воды на него смотрим.
— Как считаешь, мог ли он что-нибудь «придумать», как бы игру? — спросила я.
— По вечерам, возвращаясь с острова или с противоположной стороны озера, — все же не хотелось ночевать с комарами, — мы цепью пробегали от лодки к избушке, буквально дыша в затылок друг другу. Однажды так бежали, а он, откуда ни возьмись, бросился наперерез и разделил нас. Одни ринулись в избушку, а другие — назад, к лодкам. Все же один из нас не выдержал и кинул камень в него. Афоня жалобно замычал и — за обидчиком. Бежали все быстро. Последним Суродин. Он вдруг обогнал Женю Трофимова и раньше него оказался у цели. А Женя только схватился за ручку двери, как тут же поскользнулся — мы на пороге чистили грибы и рыбу, ступеньки скользкие. Наверное, это его и спасло от более близкого контакта с животным. Именно в эту секунду, когда ноги его подогнулись и он повис на ручке, существо схватило Женю за плечо. Но рука Афони (конечно, не лапа) соскользнула по мокрой энцефалитке из болоньи. И Афоня проскочил мимо Жени, которому мы помогли забраться в избушку...
— Но ведь у него нет медвежьего рыла! — искренне обиделся Слава Ковалев на тех, кто так ничего и не понял.
— Да, люди, как услышали о нашем звере, стали утверждать, что это медведь. Заочно, только потому, что сами не видели. Говорили, мол, это старый седой медведь. Пусть он все время (?) на задних лапах ходит. Но этого не может быть. У него даже нет медвежьего рыла, а лоб скошен назад. Он сутулый, и так как все время в движении, то кажется, что руки ниже колен. Огромная грудная клетка. Руками может бросать камни и навскидку снизу, а может из-за спины. Он пробовал достать до лодки корягой. А когда она уже отошла от берега, кинул ее в лодку. Медведь так себя не ведет. А потом еще присядет и прыгает так, глядишь, уже опять побежал. Ни минуты покоя. Только что перед глазами стоял, а уже сзади.
— Щенка вот жаль, — добавил Саша.
— Я щенка с собой взял. Совсем маленького. Поэтому он в избушке намочил. Тогда на ночь мы привязали его к пеньку саамским узлом. Это было на вторую ночь нашего пребывания, когда мы еще не знали о звере. Утром — ни щенка, ни веревки. Кто-то либо развязал, либо, не развязывая, снял петлю с пенька через верх и унес щенка с веревкой. Мы все время искали хотя бы волосок его расцветки, но ничего не нашли. Кстати, лайки, которые видели нашего зверя, вели себя тихо. Никак на него не реагировали. Наверное, щенок дал к себе подобраться.
— Защищаться приходилось всерьез, — констатировал Саша Приходченко.
— Убегая от этого неведомого существа, мы каждый раз запирались в избушке, вставляя топорище в ручку двери, а он ее дергал снаружи. Дважды ему удалось приоткрыть дверь. Однажды, когда Слава держал, Афоня тянул ее на себя так, что Славе все сухожилия растянул. Как дернет, дверь приоткрылась (не успели закрепить), и в нее до локтя просунулась мускулистая рука. А вот когда Роман держал, тому удалось побольше ее приоткрыть. И тогда они, зверь и человек, оказались лицом к лицу. Спустя несколько секунд Роман бросился в избу, забился под полати, но Афоня не стал входить к нам. Он соскочил со ступенек, обогнул угол и ударил рукой по стенке именно в том месте, где прятался Роман.
— Он защищал свой квартал леса, как мог, — пришел к выводу Саша.
— Как-то у меня внезапно нога разболелась, даже опухла. Провел я время возле избушки, никуда не ездил.
Ближе к вечеру смотрю из-за стола — он по ту сторону ручья. Идет! Я невольно заорал, бросился в нашу избушку и закрылся. Потом ребята, слышу, подъехали. Я им в маленькое окошко кричу, что Афоня здесь. И тут началось такое! Стал он бегать, буквально разрываясь на части, то к избушке, чтобы я не вышел, то к озеру, чтобы ребята не высадились. Такое зрелище— жутко и удивительно. По всему видно было, не хочет он, чтобы мы здесь обретались. Только ранним утром он ушел.
Когда он нас запугал до предела, часть ребят прямо ночью поехала в село, чтобы пожаловаться. На следующий день приехали охотовед И. Павлов и егеря М. Никонов и В. Питсримов. Ближе к ночи мы подумали, что зверя здесь нет. Опять расшумелись и — в общем есть у нас для него притягательная вещь. А он тут как тут. И светло было, как днем. Присмотрелись мужики, за ружья держатся. Вроде человек, да какой-то ненастоящий. Вот они и пошли прямо на него. Он развернулся боком, постоял, мелькнул несколько раз среди деревьев и скрылся, видно, отправился к себе.
— Полное впечатление, что это психическая атака,— заметил Роман Леонов.
— Часто его видели на поляне, метрах в пятнадцати от костра. Пройдется — и нет его. Забирался ночью на крышу. Подойдет к избушке, забросит несколько камней наверх и вдруг одним махом запрыгнет на крышу. По стенке бил не только руками, но и всем телом. Еще 15 августа, когда я впервые приехал с ребятами на это место (они нас позвали, чтобы показать чудо), возле избушки никого не было. Лодки причалили, и Саша стал все нам показывать и рассказывать. Вдруг из лесу донеслись какие-то вопли. Мы с берега — по лодкам! Еще это существо, которого мы пока не видели, стало кричать часов в девять вечера. (Ему было видно с места его лежек, как подходили лодки и высаживались люди.— М. Б.). Потом камень большой в костер упал. Такой большой, чуть в человека не попал. Мы бросились в избушку. Она стала нашей спасительницей.
В тот раз Слава мне крикнул: «Роман, ты хотел посмотреть, вот он!» Я увидел его за ручьем. Он на глазах у меня присел на корточки, руки оказались на земле, лежащими безвольно. В таком положении он прыгнул сначала влево, а потом назад, как бы по вершинам треугольника. Отпрыгнул назад и вдруг резко поднялся и пошел на нас. Полное впечатление, как будто психическая атака.
— Я прямо взглянул в его темное морщинистое лицо и подумал: «Такой старый, а ведет себя, как молодой!» — отметил Роман.
— А лицом к лицу с ним столкнулся, когда боролись за дверь. Он перетянул ее и полностью открыл. Я увидел лицо совсем голое, как бы сильно загоревшее, глубокие морщины. Все, как у человека. Нос курносый, ноздри резко выделяются. «Стрижка» ровная, высоко начинается. Округлые глаза блеснули гневно. Я под полати. Никто ничего не держал. Именно рядом со мной в стенку ударил. Уже потом решился я, выскочил из избушки. А Слава уже стоял у костра, он держал головешку, а другой рукой поглаживал у локтя, жаловался на боль. Афоня ему руку растянул. А главное, он и сейчас наблюдал за ним из-за избушки. Меня поразила мирная картина, а именно то, что Слава стоял к нему спиной.
— У меня есть предположение, что их было все же двое...
Тот, который за лодками по берегу бегал, хотя и был серый, но все же темнее и выше ростом. Он выглядел настоящей махиной. А тот, что за дверь боролся, кажется, был пониже. Тот, что не пускал на берег, ходил быстро, почти бегал и большими шагами, так плавно, будто в ногах какая-то амортизация. По болоту идет — и незаметно, что преодолевает впадины и кочки, как по ровному, и ноги не сгибаются...
Еды нашей никакой не брал. Соль всегда на столе, и под деревом пачка все лето стояла. Сахар на столе, консервы открытые, каша, суп. (Наивные представления о целесообразности подкормки, очевидно, если и могут сработать, то только в густонаселенной местности, например на юге страны, где известны факты полупаразитического существования такого животного. — М. Б.).
Когда нас однажды ночью он разделил на две группы, Слава Суродин не выдержал напряжения, так как Афоня именно за его спиной бежал, и бросил в него камень. Впечатление, что в плечо попал. Тут я ясно услышал: «М-м-м!»
Он ни на кого не похож. Не медведь, не обезьяна. На человека больше всего похож, но не человек. На деревья с земли вспрыгивает. Бежит, будто уже мимо пробежал, а сам присел и прыгнул. Схватится за ствол на высоте метров двух, и повиснет и смотрит, как лодки проплывают мимо.
Когда он стал предельно агрессивен, прямо ночью несколько человек поехали за помощью в село. Избушка-то ему не нужна. Не хотел он, чтобы тут жили, ему мешали. Подумайте, до чего дошел: вскочил на крышу (когда мы все в избушку спрятались), схватил горячую трубу и давай ее выдирать из крыши. Вот когда по-настоящему страшно стало...
— У меня еще была внутренняя невера, что есть такое существо... — признался охотовед Игорь Павлов.
— Когда нас срочно вызвали ребята в этот квартал леса, то первое, о чем подумалось, так это о медведе. А когда я увидел его, то решил сразу: все же переодетый человек. В тот момент, когда кто-то из ребят крикнул: «Да вот же он!», — нас единственное, что подожгло, так это их же фраза: «Вы сами увидите, сами испугаетесь!» Вот я и считаю, что именно эти слова отключили в тот момент наш ум. Вот почему в первые секунды я еще держался за винтовку. А потом заметались мысли: «Человек?» Где-то всплыло: «Снежный?» И сразу обрушилось— стрелять не будем — человек! Желая его разоблачить, я крикнул: «Еще раз появишься среди деревьев, буду стрелять!» Но он проскользнул еще и еще. Почему-то в ответ не крикнул: «Не стреляйте, ребята!» И шубу не сбросил... Но и о «снежном человеке» не думал я тогда серьезно. У меня еще была внутренняя невера, что это именно такое существо. Я не был готов, как и все мои односельчане, к фантазиям на тему «снежного человека».
Прежде всего я оценил его рост. Он оказался не менее чем на метр выше моих метра семидесяти пяти. Первые несколько секунд он стоял прямо, голова его была спрятана в ветвях дерева. А потом он повернулся — и я увидел своеобразие его фигуры: двуногий, белые и четко выдающиеся ягодицы, статный. Верхняя часть туловища и ноги светло-серые. Выше бедер будто пояс, такой, как в документальных кадрах американского фильма Паттерсона. И тут мы пошли с Никоновым прямо к нему. Пока преодолели метров пять, он ушел на тридцать в сторону. Так мы поняли, что в природе нет ему равного...
— Мы по незнанию спрятались в том месте, куда он сам любил забираться,— уточнил Роман.
В ночь с шестнадцатого на семнадцатое возвратились с рыбалки. Я с топором подошел к двери. Вдруг ребята рванули на приставленную лестницу. Я еще не заметил приближения Афони — смотрю, они полезли, да так быстро, что их ужас передался мне. Мгновенно бросил топор на крышу и буквально по их спинам взлетел туда первым. Смотрю — он по горушке спускается. Мы сгрудились в центре крыши, орем в надежде, что рыбаки услышат. Сами его уже не видим. Я пришел в себя, по-пластунски пополз к краю крыши. Вижу, он медленно обходит избушку. Я только хотел отвернуться, тут он и поглядел на меня и опустил голову. Я бросился к ребятам. А он за ручей зашел. Мы все спрыгнули — и в лодку, поспешили в село.
— Ничего похожего никогда не видел, — говорит Сергей Соколов.
Когда услышал крик Саши Приходченко (это он на больной ноге ринулся в избушку. — М. Б.), стали приставать к берегу, наблюдаем необыкновенную картину: животное на двух ногах бегает от домика к лодкам и от лодок обратно, наверное, только и «думает», чтобы не упустить ни Сашу, ни нас. Ничего похожего никогда не видел! Ваня Дыба собрался прыгнуть в воду, а тот его по спине такими черкашами — рукой провел, согнал с берега. Тут Свейлис выходит. А наш рядом уже. Мы Свейлису крикнули, он в лодку, и мы поехали вдоль берега. А зверь бежит, и очертания его фигуры на фоне воды прекрасно видны. Только развернулись, а он уже назад и перегнал нас метров на восемьдесят. Обежал избушку, проверил, там ли еще Саша, и опять вдоль берега наперегонки с нашей лодкой.

***
Нами встречен ряд повторяющихся сюжетов о том, что в случае потери сознания человеком животное переносит его ближе к избушке или к людям. О том, что его интересуют дети. Однажды такой вошел в избу, где собрались дети из нескольких семей. Постоял и ушел. На берегу реки, когда дети спрятались от ведущего под лодку, он, заинтересовавшись разговором детей и зажженной свечой, поднял лодку одной рукой, отложил се в сторону, постоял, посмотрел и ушел. При топке крайней бани вышел к людям посмотреть, чем они занимаются. Такой же пытался снять с конюшни крышу, буквально разобрал, чтобы добраться до лошади, да, к счастью, конюшня была с перегородками, и лошадь стояла в другом отсеке. Хотя рассказчику неизвестно, что бы он стал с ней делать. И так далее и тому подобное.
Одним словом, многие знают, что такое существо живет на белом свете. Да, раньше его видели чаще. Да, раньше о нем не говорили. Было не принято.
Наука, на первый взгляд, весьма обоснованно возражает против самого предположения о существовании реликтового гоминоида. И дело здесь не столько и не только в необходимости иметь мертвую или живую особь. На первый план выступают жесткие требования наличия кормовой базы, вопросов зимовки, а также популяции. Совсем неясно: кто и когда утверждал, что сейчас есть популяция, необходимая для воспроизводства вида? Никто. Хотя это основная претензия к гоминологам со стороны оппонентов. В том-то и дело, что популяции нет!
Материальные остатки жизнедеятельности животного на деле оказываются никому не нужны. Ибо с ними некому разбираться. И даже не из-за высокомерия, а из-за отсутствия специалистов. Так, в семидесятые годы были сданы на анализ волосы обычного ребенка. Ответ: они принадлежат грызуну. Одни и те же волосы, взятые нами с травы в 1988 году, были отнесены разными специалистами к хищникам семейства собачьих и к конкретному животному — косуле. Нет нужды говорить, что это взаимоисключающие семейства. И лишь выспрашивание у меня моста, где они были взяты, привело к тому, что в результатах анализа написано: семейство оленьих. Еще бы! Ведь в Заполярье косуля не водится... Волосы, в конце концов, могут принадлежать и крокодилу. Но хочется конкретности.
В одном академическом институте нашли среди волос такие, которые можно отнести к не встречавшимся ранее — уникальным. Но у нас нет эталона. Нет и специалистов по идентификации неведомых волос неведомых зверей.
...
В 1990 году ставлю перед собой и своей группой задачу получить в Заполярье какое ни на есть изображение искомого существа.
Основанием должен служить мой удавшийся вызов его в течение двух сезонов подряд. И по три очевидца этого события. Первое описано в разделе «Рассуждение о немыслимом» (1988 год), второе я опишу здесь. Конечно, можно надеяться на случайную встречу, тем более что пошли такие урожайные годы неспокойного солнца. Но хочется строить работу на более прочном фундаменте. Три освоенных приема послужат для этого основанием.
Первый прием связан с представлением о суеверии от обратного. То есть с несоблюдением суеверных запретов. В каждом народе есть свои хранители знаний, почти все пожилые люди занимаются наставничеством на основе народного опыта. Они рассказывают молодежи, как надо вести себя в поле, лесу, горах, чтобы ничто темное, в основном ночью, не смутило тебя. Следовательно, если ты хочешь именно удивиться чему- нибудь в местности, дающей для этого основания, и при этом понимаешь материальную природу страшного, а значит не боишься, поступай так, как не рекомендуется.
Второй прием заключается в выработке мною призывного крика. Я не претендую на полную имитацию крика животного, встреч с которым добиваюсь. Бесспорно одно — такого крика в лесу нет. Даже если ты носишь с собой транзистор с самыми модными записями «металла». Он поражает воображение, как было проверено, и людей, и животных.
Третий прием — запаховые приманки. Это вечерняя заварка кипятком особо душистого меда, определенных лекарственных и эфиромасличных трав, а также сушеных фруктов высокого качества, без примесей гари и гнили. Затем уже следуем мы, относящиеся к отряду приматов со своими наборами феромонов двух полов, на которые, как мне кажется, наш герой не обратил внимания.
Благодаря приемам этого арсенала поставленная летом 1989 года цель была достигнута. Животное удалось привлечь, и его увидели люди, которым он был до этого безразличен.
Конечно, трудно ставить перед собой цель сфотографировать. Особенно если ты знаешь, что во всем мире люди, оснащенные как положено, не могут сделать то, что именно, казалось бы, свойственно иному, чем у нас, социальному укладу,— установке на непременный успех, коль уж съемка в глазах безучастного большинства стала его мерилом.
У меня сложилось впечатление, что в 1989 году за нами наблюдали скрытно и больше и чаще, нежели это удалось нам. Произошло это потому, что предыдущий сезон по независящим от нас обстоятельствам все же нанес травму непродуманными действиями со стороны общественности нашему животному. Оно видело ружья и ощутило элементы преследования. Да и попавший в него камень, брошенный от страха одним из ребят, на который зверь прореагировал жалобным мычанием, тоже дал о себе знать. Для наблюдений он выбрал самое удобное место — в 25 метрах от костра, за двумя рядами деревьев, то есть буквально за двумя деревьями, из которых первое было только защитным от визуальных наблюдений за ним (па переднем плане), а второе служило не столько защитой, сколько частичной опорой. Все же привычка обыгрывать деревья и прижиматься к ним —один и. самых стойких поведенческих элементов зверя.
Трижды он наследил под этим деревом. Отпечатки ступней во всех случаях показывали путь сюда и обратно с заходом к воде, причем последний раз (из тех, которые мы видели воочию) настолько были добротны в месте топтания, что пришедший сюда через двое суток после события Л. Ершов сумел впервые в этой местности убедительно (с моей точки зрения) запечатлеть па кинопленке след опорной ноги. Как ни странно, помог дождь. В залитом водой следе можно различить каждое углубление каждого и; пяти пальцев. Сожалею, что не могу привести именно этот снимок. Нынешний (1989) сезон начался с находок следов, встреч и воспоминаний о давно прошедшем, причем не
просто под влиянием недавних событий.
...
С нами некоторое время жила умная двухмесячная лайка Цыганка, осмеливающаяся рычать на ночной лес. Появились и скромные свидетельства прихода интересующего нас животного. Начало совпало с приездом в гости и ночевкой Юры Губенко и Димы Кузьминых (юношеские голоса? «воспоминание» о прошлой осени?). С южной стороны леса к нам потянулась знакомая по прошлому году цепочка следов. Трижды слышали необыкновенные крики на болоте (как бы на вдохе). А также непонятную имитацию двусложных слов на горе. Причем мужчина воспринял их как обращение к мужской особи, а женщина — наоборот. Затем цепочка тех же следов за палаткой, причем не только ступней, но и рук: пальцы погружались в торф (это напоминает мартовские следы за селом, исследованные Л. В. Ершовым)
Когда потемнело, не только мы, но и посещавшие нас местные жители стали отмечать признаки пребывания на нашей базе истинного хозяина леса. Это и верно замеченные ребятами еще прошлогодней осенью поскрипывания-похрустывания с молниеносным перемещением, буквально обступавшие и костер и избушку. И тяжелые шаги на рассвете, когда глаза твои от ночных бдений, а то и прогулок в лес уже слипаются, и 38-сантиметровые пятипалые следы. Я не боюсь различий с прошлогодними данными в несколько сантиметров. Во-первых, из-за невозможности их даже досконально измерить — практически в большинстве случаев пальцы ног погружаются в торф, над ними непременно образуется «козырек» почвы. Во-вторых, необязательна встреча с тем же самым Афоней. Повторяю — самое важное, о чем даже страшно подумать,— если в 1988 году летом видели вместе четыре особи практически одинаково окрашенных, то в апреле этого — целых пять, а затем три. Можно «верить» или «не верить» (самое распространенное и неверное словоупотребление) этим свидетелям, но из песни слова не выкинешь!
И вообще читателю давно надо определиться. Если он хочет информации, то надо научиться выслушивать каждого свидетеля без оскорбительных сопротивлений и жажды непременной критики, чуть ли не расправы. Это право всегда останется за ним. «Легче ничего не делать», «Не ошибается тот, кто ничего не делает» — хотя и не греческая и даже не латинская мудрость, но сегодня она для меня звучит, как никогда, доказательно.
Особенно выразительными оказались следы в местах преодоления ручья. Одним прыжком с берега на берег. Хотя они без козырька, и мысль об отроческих шутках небезразлична мне. В одном удачном месте, где большой палец ноги пришелся на настоящий земляной грунт, рукой можно было ощутить папиллярные узоры его. Нам дорого, что потомственный охотник-карел однажды сурово сказал: «Таких следов не знаю». Самое сильное впечатление — расстояние между следом левой и правой ступни. А чего стоит вид перевернутых, вынутых из грунта камней (весом более шестидесяти килограммов) в четырех — восьми метрах от избушки, шуба мха, снятая с неподъемных камней вместе с маленькими деревцами. Это больше походит на устрашение или заявку о себе, нежели на поиски личинок. И мы убедились, что под ними следов живности не было.
Да, говорим мы еще и еще раз — этот грунт не подходит для заливки следов. Даже для фотографирования. А ведь след — не волк, в лес не убежит. С нами согласился и специалист самого высокого класса в области фотографии, побывавший здесь. С О. Ласточкиным было связано много надежд. У него не только самая совершенная аппаратура для ночных съемок, но и пленка чувствительностью 3200.
Замечено и нечто новое в поведении особи. Еще раз проверены нетерпимые для зверя факторы. К сожалению, обнаруженные в прошлом году пещерки оставлены владельцем-строителем после нашего посещения сразу и насовсем — ни запахов, ни следов пребывания какого-нибудь зверя. Ненарушенной оказалась и контрольная полоса, оставленная перед одной из них еще в прошлом году В. Роговым (книга написана в 1989 году).
...
Интересующее нас животное появлялось возле нашей базы в ночи со второго на третье и с третьего на четвертое августа. Это на том никем не любимом, унижающем большинство людей уровне, который Саша Приходченко еще в прошлом году охарактеризовал: «Будто какой дух нас выгоняет». Но реальные следы выдали его.
С позднего вечера началось чье-то хождение выше по ручью. Донеслись звуки ударов мелких камешков о каменные валуны в воде. Ночью, когда сидели у костра, вдруг поняли, что кто-то, очень осторожный, подошел вплотную к нашей территории. Чтобы дать возможность существу осмелеть, вошли в избушку и приникли к своим местам наблюдения. Вот кто-то вскрикнул, увидев, как человекоподобная тень проплыла по белой рубашке сидевшего в глубине напротив большого окна. Затем услышали, как кто-то стал перебирать помытую посуду у ручья. Место для «него» удачное — ниоткуда не просматривается. Уходя, этот некто как бы всем телом ударился или ударил по стене избушки. Все непродолжительно. Так что заставлял вслушиваться, и решение выйти не успело прийти ни к кому из нас. Утром обнаружили следы у ручья.
На доступном собачьему нюху понимании он приходил днем 16 и 18 августа. А 22 и 23 августа — ровно в 20 часов 45 минут. Днем его обнаружила сторожевая собака Белка, когда я осталась на базе с ней одна. (Мы не собирались работать с собаками, они попадали к нам случайно, незваными, но без них мы бы не заметили его прихода, это точно.) Сначала она неопределенно повизжала, что довольно странно для взрослой неизбалованной собаки, а затем заняла круговую оборону. Судя по ее поведению и быстро перемещающемуся взгляду на высоте около двух метров, видимый ею объект тоже перемещался довольно быстро.
18 августа дымчато-голубой чистопородный (лайка) красавец Дик, глубоко и старательно разевая пасть, беззвучно облаял южную сторону леса, так же быстро перемещая взгляд и голову, как и Белка. Но почему беззвучно?
А затем события разворачивались при всем честном народе. Тот же Дик и только что прибывший Шарик подали слабенькие голоса. Их туго скрученные в бублик царственные хвосты вдруг сразу сникли и опустились, выпрямились и спрятались меж ног, они прошли вперед не более чем на пять-шесть человечьих шагов и пребывали в таком состоянии около получаса. Когда их тревога улеглась, мы все последовали в направлении и обнаружили бесспорные, хорошо различимые глазом отпечатки пятипалых человеческого типа следов длиной 38 сантиметров. Цепочка их шла к нам и от нас. После этого весь вечер и ночью вглядывались в ту часть леса, вспоминали, что в прошлом году нам рассказали, будто собаки совсем не реагировали на зверя. Мы тоже были убеждены в этом, ибо сами видели такое поведение, когда собака еще крепче прижалась к своему спящему хозяину в момент прихода гоминоида. Надо всегда помнить, что поведение собак сильно различается, даже живущих в одной местности.
А до этого днем Валерий Тепляков, которого случайно прибила штормовая погода к нашему берегу вместе с двумя родственниками Александрами, сам обнаружил цепочку следов от ручья в горы. Он видел такое впервые, его природные скепсис и юмор дал осечку. Страстный охотник, образованный человек, в полном смысле слова бывалый таежник, он никогда не задумывался о реальности такого существа. Рассмот рев все следы, он повторил (не ведая того) слова рыбинспектора Я- М. Софронова: «Однако кто-то у вас тут неведомый ползает»...
Так вот, Валерий и увидел вечером (нацеленный Диком и Шариком) в бинокль Афоню или его родственника. Тот минутку стоял в 25 метрах, слегка развернувшись в профиль, и рассматривал нас, собак и костер. А вот и Юра Губенко, тоже с биноклем, воскликнул: «Вижу!»
Как и И. Павлов в прошлом году, почти в тот же день, они рассмотрели верхнюю часть светлого туловища, небольшую голову, литые плечи, мощную грудь. Он был огромен!
Утром очевидны вдвоем «проиграли» весь спектакль на природе. И ведь именно там, за этим деревом, нашли следы «топтания» на месте. Совсем человечьи. Но сколь огромны!
В тот же вечер, как и в прошлом году, всплыла мысль: «Может их было двое?» Ибо почти в то же время Дима Ринглер и Роман Ковалев утверждали, что заметили молниеносно промелькнувшую в противоположной стороне серовато-белую фигуру двунога.
Валерий нашел сброшенное птичье гнездо из оленьих волос и птичьих перьев. Поверх него лежал длинный необычный волос, заставивший его наклониться и поднять находку. Это при том, что он не задавался целью и ничего не собирался исследовать... В тот же день он
нашел такой же волос меньшего размера на пеньке. А Сергей Филиппов, рассматривая слепок следа, обнаружил такой же волос, не просто приставший к нему, а почти загипсованный. Да, если бы эти люди знали, сколь бесполезны попытки узнать, кому они принадлежат, тем более те из них, которые не имеют эталона. Их в прошлом году классифицировали даже как относящиеся к животным, которые в этих краях не водятся. Получен и высококвалифицированный ответ от учреждения, снабженного несколькими видами микроскопов. Сделан вывод, что волосы не имеют аналогов. Что бесспорно можно исключить оленя, косулю, лося, грызунов и прочая, и прочая. Молчат загадочно зарубежные коллеги, которые так хотели кое-что поисследовать. Уж такая опасная тема! Пока в мире нет специалиста, который мог бы работать с таким материалом, но человек жив надеждой.
Днем 23 августа с П. взволнованные заявились Юра, Роман, Сергей, Константин, Анатолий с криком: «Где бинокль?» Они уверяли, будто дважды видели днем с озера на горе две серовато-белые человеческой формы фигуры, идущие размеренным шагом, будто наклоняясь за ягодами: «У нас в белой одежде за ягодами не ходят!»
23 августа вечер сложился, как и предыдущий. Без четверти девять Афоню почуяли собаки. Он выдал свое присутствие. Опять стоял, рассматривал. Опять мелькал среди деревьев. Конечно, все это не просто так. Мы предприняли все уловки, чтобы он пришел. Валерий протянул мне бинокль, не веря своим глазам. Я сказала: «Так и должно быть». Он ответил спустя несколько минут: «Не знаю, как должно быть». А затем: «Но, пожалуй, нам пора зайти в избушку». Когда он последним закрывал за собой дверь, на крышу упал камень.
Чтобы пойти такому животному навстречу, нужна не просто и не только решимость, смелость. Нужна еще и оправданность этого шага. А как всегда случалось до сих пор, аппаратура была уже увезена, человек, сменивший мастера высокого класса, именно в тот вечер остался ночевать на другом берегу. Да и будь он здесь, какая пленка даст возможность снять!
Чем кончилась осень? Валерий уже был прочно привязан идеей увиденного к этой местности. Вот он-то с Сергеем Маркеловым, героем прошлогодних событий Сашей Приходченко и еще несколькими ребятами сентябрь с переходом на октябрь и обретались возле базы. Несколько раз слышали ночные глухие удары-стуки в стену избушки со стороны ручья, а также глуховатый, несколько утробный животный крик. На приход посетителя реагировали Альма и Ойхон — ощетинились, дрожали, одна прижалась к лежащему хозяину, как и в 1988 году. Причем С. Маркелов оставался на ночь в избушке один. Слышал обвалы камней вверху. В ночь с пятого октября на шестое ничего необычного не заподозрил и в ответ на стук подал возглас: «Валера, ты?» Что, естественно, осталось без ответа. Еще однажды Сергей с Сашей спали вдвоем на нарах. Работал невыключенный магнитофон. Сергей проснулся от глухого крика издалека, причем, как уже кое-кем отмечалось, он не забивал ни музыку, ни шум ручья. Затем «этот» же рявкнул громче. Проснулся Саша: «Слыша¬ли»? И бросился под спасительные нары с угрозой, что оттуда не вылезет. Но человек слаб: все любят страшное и возвращаются к нему в надежде разгадать — вот в чем сила!
В то же примерно время почти рядом с базой трое рыбаков возвращались с рыбалки и увидели животное часов в 14—15. Они только поднялись на гору Ж. и сразу увидели.
— Смотри, смотри, кто-то бежит, быстро как, или на велосипеде?
— Ты что, чокнулся, что ли? Можно ли по горам на велосипеде?
Двуногое существо серого цвета, слегка согнувшись, действительно бежало плавно, как при езде на велосипеде, но быстро и «выделывало» такие же зигзаги, как бывает при езде на велосипеде. Наверное, это потому, что оно постоянно оглядывалось на рыбаков, поворачиваясь к ним всем туловищем. Затем оно скрылось в районе У. перевала, в так называемой Чертовой трубе.
Взволнованные событием, рыбаки рассуждали: «Или он шел за нами, а потом «сообразил», что спрятаться негде и мы его видим?» В селе один из них подошел к Теплякову: «Теперь я верю, что ты видел похожее на человека животное...»
Последним аккордом прозвучало сведение, поступившее от ребят, которые у базы, поднимаясь к вершине сопки, заметили огромную волосатую фигуру. Из четверых очевидцами стали двое. Вот и все события 1989 года.
_______________________

Этот случай пересказывает и Марина Попович в своей книге «НЛО над планетой Земля» (тоже приведу полностью):
В Хибины
1990 год. Новые данные о снежном человеке, снова тайна зовет к себе, невозможно усидеть на месте. На этот раз место наблюдении — Хибины, север России, Кольский полуостров.
Экспедиция готовилась целый год, возглавила ее известный в стране криптозоолог Майя Быкова, которая занимается изучением снежного человека уже более 20 лет.
В группу входили уфологи Леонид Ершов, занимающийся много лет криптозоологическими объектами (он — исследователь-одиночка, живет в Заполярье), Ирина Немеш — директор школы из Горьковской области, Игорь Бурцев — ученый-исследователь, десятки лет посвятивший поиску и изучению йети, главный редактор журнала "Феномен" — Марк Андрющенко, Олег Лебедев — инженер-конструктор, микроэлектронщик и другие.
К нашему большому сожалению не смогли присоединиться к группе Виктор Рогов и Михаил Гаврилов, которым повезло повстречать йети в 1989 году. В ту экспедицию входила и Майя Быкова. Снежный человек, по их прозвищу Афоня, посетил избушку. Вот что об этой встрече рассказала мне Майя Быкова:
"Мы вызывали Афоню минут 15 после 23-х часов. Хотя к тому времени он и ушел очень далеко, но ответил нам. Он подошел к избушке, когда мы, отчаявшись, вошли внутрь ее. Шел 3-й час ночи. Дважды забросив по камню на крышу, он как бы предупредил о своем приближении. Затем он вспрыгнул на крышу и там сделал несколько прыжков, а потом лег на крышу и свесил руку. Пытаясь просунуть руку в окно, он наткнулся на стекло, и мы увидели только руку, которая медленно проплыла за окном. Затем он спрыгнул, обошел избушку, и его увидели в профиль я (Майя), Владимир и Михаил. Михаил Гаврилов решил выйти на улицу, но я и Рогов отговорили его делать это. А на утро на том месте, где ночной гость прыгал с крыши, нашли глубокий отпечаток босых ног Афони. По определению специалиста, вес гиганта должен быть не менее 300 кг…".
Приехали мы в конечный пункт нашего сухопутного маршрута в районный центр, село Ловозеро. Встретили нас приветливо, даже дружелюбно. У многих не было одежды и обуви на дождливую погоду. Сельчане нас снабдили ими, а часть — купили в сельском магазине. Накормили вкусной ухой и макаронами по-флотски. И на заранее приготовленном катере мы отправились в путь. Теперь уже по большому озеру. К сожалению, погода портилась и наш провожатый — инспектор по маломерным судам, торопил нас, так как из-за затяжных штормов мы бы вообще не смогли отсюда уехать. Нас это никак не устраивало, потому что отпускные дни у всех были сочтены, и проводить их в селе, пусть даже у очень дружелюбных селян, нам не хотелось.
Из различных рассказов местных жителей мы узнали о том, что здесь появились "снежные люди" и многие их видели. Особенно интересным был рассказ редактора местной газеты об одном из сельчан, — Андрее Ивановиче Б.
Однажды он собирал материал для полозьев и лозу. И только нагнулся, чтобы топором сделать надрез на дереве, как боковым зрением увидел, что от ствола соседнего дерева отделилась фигура. Поскольку она была очень высокая, его лицо оказалось на уровне груди незнакомца. Тело лесного жителя все было покрыто коричневой шерстью. Вдруг он внезапно схватил Андрея Ивановича, сделал несколько раскачивающих движений, оторвав его от земли, и швырнул в сторону. Пролетев метров 5–7, он упал в кустарник. Когда опомнился, то увидел огромное существо, которое, глубоко втянув голову в плечи, уходило в сторону гор, не оборачиваясь. Только теперь Андрей Иванович осознал все, что произошло, и от страха его забил озноб…
Также рассказали нам историю, которая произошла с десятиклассниками.
Во время весенних каникул четверо ребят пошли в поход в те места, где чаще всего видели "снежного человека". Через несколько дней их всех нашли мертвыми. Один находился в палатке, а другие на разном отдалении от нее. Одни говорили, что, мол, их напугал "снежный человек", и они умерли от страха. Другие — что, скорее всего, они попали под снежную пургу и погибли от переохлаждения. Причина смерти не была выяснена.
Наша экспедиция продолжалась. Катера, на которых мы плыли, шли друг за другом. На поверхности воды стали появляться "барашки", а это предвещало шторм. И все-таки, мы причалили к одному из островов и высадились на него. Весь берег был покрыт мелким кустарником с красными и черными ягодами. В воздухе струился приятный аромат разнотравья. Но полчища комаров и оводов, ринувшиеся на нас, не дали нам насладиться красотой острова, и через пятнадцать минут мы уже отчалили от берега.
Шторм крепчал. Волны захлестывали всех, кто сидел впереди. Продрогшие и промокшие, мы увидели долгожданный причал — высокий берег, избушки, на "курьих ножках" (на полутораметровых столбах), с покосившимися крышами, вокруг которых было много щепок, деревьев, сучьев.
Мы быстро выгрузили наши вещи, распрощались с моряком и принялись за благоустройство нашего лагеря, Олег Лебедев разжег костер, и я принялась готовить полевой суп, на который получила заявку еще на катере. Мы заменили сено в избушке и стали ставить палатки. Помня о том страхе, который я пережила на Памире при невидимом контакте со "снежным человеком", я решила спать в домике и ни на шаг не отлучаться от Майи Генриховны.
Тогда, в экспедиции на Памире, со мной была моя дочь. Она хотела ехать со мной и в эту экспедицию, но я наотрез отказалась от ее присутствия, вспомнив, что было в прошлый раз. Мы тогда проводили много экспериментов, пытаясь выйти на контакт с йети. Было замечено, что он легче выходит на контакт с детьми. Моей дочери тогда было тринадцать лет и она принимала участие в одном из таких экспериментов. Мы жили с ней в одной палатке, и однажды ночью йети вышел на контакт с дочерью, при этом сильно испугав ее. В эти дни я пережила нечто большее, чем страх.
Конечно, пережив леденящий душу холод от неизвестности, можно было бы и не испытывать судьбу еще раз. Ан нет! Любопытство взяло верх. Итак, разговоры у костра, немного обо всем и все о нем…
Майя куда-то удалилась, и вдруг мы услышали ужасный нечеловеческий крик. Оказывается, это она подражала призывному крику "снежного человека", которому ее научили ребята. Той весной они несколько раз видели Афоню и даже "играли" с ним. Он тогда прятался от них за деревьями.
Юра, Роман, Сергей, Костя и Анатолий наперебой рассказывали, что Афоня дважды приходил к их избушке, бросал камни в крышу и кричал. Тогда-то они и научились подражать его голосу.
Многие рассказывали о встречах с йети, но особенно меня взволновал случай с Валентиной Григорьевной Прокоповой — кандидатом технических наук, единственной в стране женщиной-взрывником (кем только не работают наши женщины?!). Я записала ее рассказ на магнитофон и вот, что она мне поведала:
"Однажды осенью 1988 года с группой туристов, прихватив с собой двоих детей, я отправилась на одну из станций у подножия гор. После многочасового перехода все спустились к реке для привала. Молодежь заторопилась чуть вперед, а я отстала, залюбовавшись красотами осени. Глаза скользнули по свежему надлому деревца, развороченному непонятно кем пню (места, нетрадиционные для туристов). А далее… большие следы вели в кустарник. Сравнить их можно было разве что со следами Гулливера, оставленными в стране лилипутов…
Именно созерцание всего этого в самом начале было нарушено незнакомым гортанным звуком. Все это заставило тревожно вглядываться в глубину чащи.
Затем я быстро догнала своих спутников. После привала все заспешили к поезду. И опять я задержалась, то ли соблазнившись ягодами, то ли пытаясь разобраться в своих ощущениях. Я не сомневалась в том, что догоню своих спутников. Тут я поняла, что собираю ягоды по недавно обнаруженным следам. Вдруг подняла голову. Показалось, что в несколько мрачной части леса стоит обгоревший ствол дерева. А вокруг него не было никаких признаков гари. Живой бурый медведь? Стоит на задних лапах? Какой большой! Передние лапы сложил на груди. Всем мускулистым торсом повернут вправо. Что-то там его тревожило. Меня будто бы не заметил. Потом оказалось, что он растягивает широко рот, как бы имитируя артикуляцию небывалого крика (рот-то не раскрыт, а губы растянуты). При этом поворачивает голову в сторону слабо доносившихся человеческих голосов. Я подкралась поближе, чтобы рассмотреть "медвежью" морду, торчащие уши вверху головы, но их не оказалось! Зато большой рот был действительно растянут до ушей, будто в улыбке. Затем губы его стянулись в трубочку. Он вдруг сделал движение, похожее на зевок. Шеи у него не было. Или была очень короткая, потому что голова, казалось, была посажена в плечи. Рост его был огромен. Рот и глаза окаймлены светлыми подпалинами. Плечи и мышцы рук хорошо развиты, а это были именно руки, а не лапы. Таким мышцам мог позавидовать любой спортсмен. "Какой-то странный медведь", — подумалось мне. Ни один из известных видов не походил на него. Неужели это он — "снежный человек"? Его ищут во многих местах планеты, а он вот, запросто стоит здесь, в низине реки, беспокойно озираясь вокруг. Вспомнились сразу и гортанный звук, и развороченный пень, и большие следы во мху.
Все было настолько нереально, что я, потеряв бдительность, вышла из своего укрытия и придвинулась к нему. Не каждый день увидишь такое! И тут он увидел меня, шагнул навстречу, дальше я не стала испытывать судьбу, так как последствий этой встречи вряд ли кто мог предвидеть. Мне удалось уйти. Было три часа дня…"
Первая ночь в лагере прошла в воспоминаниях и несмотря на усталость, опять уснули только утром, оставив дежурных у костра. Майя, имея большой опыт и зная некоторые приманки, без суеты заварила кипятком особо душистый мед и ароматные травы, сушеные фрукты. Затем сложила у ручья металлическую посуду и несколько раз призывно прокричала, имитируя крик "снежного человека".
И только на третий день удалось привлечь это существо. "Снежный человек" был осторожен и подкрадывался к палатке только ночью. Видимо, это было связано с неосторожным поведением предыдущих экспедиций. Охотники пытались стрелять в него, а один из туристов от страха бросил в него камнем, на что "снежный человек" ответил жалобным мычанием…
После каждой ночи мы наблюдали свежие следы. Мы старались проследить куда они ведут, и заметили, что обычно он останавливался в двадцати пяти метрах от костра за двумя деревьями и, по-видимому, оттуда следил за нами. Через три дня к нам присоединился Леонид Ершов. Ему удалось заснять следы, которые четко выделялись, потому что были наполнены водой после прошедшего недавно дождя.
В экспедиции было много фотографов, которые пытались фотографировать лесного хозяина, но ни один кадр не получился.
Приезжали к нам и местные жители, которые также заметили признаки пребывания в этих краях "снежного человека". Прошлой осенью они видели и слышали загадочные поскрипывания, похрустывания с молниеносным перемещением. Особенно тяжелые шаги раздавались там, где "хозяин" преодолевал ручей. Он делал это одним прыжком, и следы в этом месте были очень четкие и глубокие, и их длина была более сорока сантиметров. А однажды мы обнаружили перевернутые камни, вес которых был около ста килограммов. Особенно поразило нас расстояние между отпечатками следов правой и левой ноги.
На восьмой день нашей экспедиции мы уже детально познакомились с местностью. Олег Лебедев, как истинный альпинист, "покорил" самую высокую вершину гор, которыми мы каждый день любовались. Многие из нас на катере прошли все озеро из конца в конец и нашли много чудных мест, где еще не успел наследить человек.
По вечерам мы собирались у костра и делились друг с другом увиденным и пережитым. Все наблюдения мы записывали в дневник экспедиции, из которого потом получились замечательные книги о йети.
В один из таких вечеров я услышала продолжение об истории с Алексеем Ивановичем. Тогда, по возвращении в Ловозеро, он рассказал о случившемся редактору местной газеты. Журналист решил перепроверить рассказ местного оленевода, и они вдвоем отправились в те места, где произошла встреча Алексея Ивановича со "снежным человеком".
Когда катер подходил к берегу редактор заметил, что недалеко от места предполагаемого причала их судна, в зарослях кустарника мелькала какая-то неясная тень, похожая на огромного человека в мохнатом комбинезоне.
Он схватил один из трех фотоаппаратов, висевших на груди, и привел его в готовность.
Катер мягко уткнулся (уперся) в грунт берега. Подняв головы, журналист и Алексей Иванович замерли от неожиданности, в нескольких метрах от них, на тропе стоял гигант в полный рост, внешне походивший на "снежного человека", описываемого в литературе.
Трясущимися руками редактор передвинул затвор фотоаппарата и сделал несколько снимков. Услышав щелчки, неизвестное существо издало крик недовольства, резко качнув из стороны в сторону головой. От этого дикого, нечеловеческого крика мужчины в катере потеряли равновесие, катер закачался на волне. Пришлось хвататься руками за поручни бортов.
Когда в катере установилось равновесие, тропа была пуста.
Как и куда исчез снежный человек — осталось тайной.
Была надежда на то, что снимки, сделанные журналистом, подтвердят, что встреча со снежным человеком действительно состоялась.
Каково же было разочарование фотографа и его спутника, когда выяснилось, что пленка засвечена.
Еще раз люди убедились в том, что лесной житель способен разрушать эмульсионный слой фото- и кинопленок, видимо, на волновом или молекулярном уровне.
Я, находясь здесь, очень хотела встречи с Афоней, хотя подспудно меня терзал страх…
Я много слышала о нем за это время от Майи Генриховны, которая систематически, каждое лето приезжает в Заполярье, надеясь на встречу со своим "подопечным".
___________________________

А вот похожая как две капли воды история из книги «Взгляд в спину» Ольги Кошмановой — знатока духовной культуры манси и собирательницы таких историй, но, в отличие от Быковой и других криптозоологов, она называет таких существ не только «реликтовыми гоминоидами», но и честно, по старинке — лесными духами.

Итак, я еду в Юмас. Свою поездку хочу использовать и для сбора сведений о реликтовом гоминиде. Дело в том, что еще в
мае 1988 года мне рассказал один мой знакомый – Саша Яворский, охотник и рыбак, что осенью 1987 года, будучи на охоте,
в охотничью избушку, к нему пришел шаман (так он называет себя, и под этим именем его знает вся округа) Актаев Василий
Андреевич и рассказал, что он только пришел из Зимней Рахты и там было такое!
– Я всю ночь молитвы читал. А утром перекрестил ребят и ушел от них. Там оставаться побоялся…
Успокоившись, рассказал, что несколько дней назад их троих рыбаков из деревни Юмас забросили на вертолете в
район Зимней Рахты. И там в первую же ночь с ними приключилось…
Тогда же Саша пошел туда, был в той же избушке, видел ребят, говорил с ними. Они ему рассказали, подтвердили. Но в
его присутствие ничего подобного не происходило. Вот мне и хотелось увидеть всех троих, поговорить с ними.
Все живут в Юмасе, работают в Юмасинском рыбоучастке.
...
Анатолий поднимается, и мы отходим слегка в сторону по причалу. Павлов – молодой мужчина крепкого телосложения, лет за 30.
– Кабинетов у меня нет, – улыбается.
Я прошу его рассказать о том, что случилось осенью 1987 года.
– 18 октября 1987 года нас троих на вертолете забросили на Зимнюю Рахту. Это рыбацкий стан. Там две избушки, одна старая и уже нежилая, а вторую новую поставили. И вот с вечера, как только мы легли спать, но я еще не успел уснуть, как услышал, что наши собаки (а у нас их было две) хай подняли. Начали очень сильно и озлобленно лаять, и тут мы услышали, что к избушке кто-то идет. Шаги такие… Такие – как вроде бы дрова на земле колют. Избушка новая, сухая. Так все и отдается. Я открыл дверь и хотел выйти и посмотреть, но собаки со страхом бросились мне под ноги, пытаясь спрятаться в избушке. Я ногами загородил им дорогу и не пустил в дверь. Так они и остались на крыльце избушки. Мне хотелось выяснить, кто пришел, но было очень темно, и я никого не увидел. На нас напал страх…
Медведь к избушке не подойдет, если там человек (знает!), лось – тем более. Да и медведи к этому времени в берлогу залегают.
Но я сразу же понял… Ведь место-то заверованное!.. Вот тут-то и началось. Ходить-топать он начинал с моего угла и вокруг избушки… Земля содрогается, как бы кто стучит по ней. Мы в страхе сидим… Собаки… Собаки в сенях вроде бы из себя выходят, даже не лают, а как бы взвизгивают и хрипят. Он уходил раза три, снова приходил. Так продолжалось с полдвенадцатого часов до трех. Это примерно. Ведь мы время не засекали. По шагам слышно было, как уходит, приходит…
Шаман как услышал, сразу же начал молитвы читать…
– Скажите, пожалуйста, хотя мужчины всегда пытаются это скрыть, вам было очень страшно?
– Да. Страх как-то даже сковал, и было очень неприятное состояние. Я часто бываю в лесу и много чего знаю. Без этого нельзя (Павлов имеет в виду знание законов тайги и правила поведения в лесу человека).
– Бывает и так, что идешь по лесу и на тебя как бы что-то навалится… Как бы на плечи кто сел… – и Анатолий делает плечами такой жест, как будто скидывая неведомую, но очень тяжелую силу. – Бывает и такое. Следы? Нет, следов не было, да и не могло быть. Снег тогда еще не выпал, а там бор, почва твердая, на ней следы не остаются. Кто там был? Я уже говорил. Шаман был, ну тот, что молитвы, забыв, что он язычник, читал, Актаев Василий Андреевич и еще Володя Абрамкин. Трое нас было.
Володя совсем еще молодой, только в армию собирается.
– Можно с ним поговорить?
– Да, конечно же! Он на строительстве дома работает.
И мы идем на строительство нового дома. Ворота центрального входа Юмасинского рыбоучастка нараспашку, покосившиеся. Видимо, давно не закрывались – открывались.
Володя Абрамкин, а точнее, Абрамкин Владимир Викторович, 1970 года рождения, образование 11 классов, рабочий Юмасинского рыбоучастка, на днях ждет повестки в ряды Советской Армии. Володя высокий (под метр девяносто), сутулый, нескладный парень. Ввиду жаркой погоды все они на строительстве обнажены до пояса. У Володи на груди крест.
– Верующий? – спрашиваю, улыбаясь.
Он пожимает плечами и начинает рассказывать то, что с ними было.
– Нас на вертолете забросили. И пока мы таскали к избушке вещи, я очень устал и сразу же с вечера уснул. Потом меня разбудил Анатолий. И тут я услышал шаги. Кто-то ходит вокруг избушки, да так, что во всей избушке отдается. И шаги такие, будто чурки колют на земле. Я уж плохо и помню. Помню, как проснулся, сел, да так и сидел охолодевший. Я молодой, не знаю, что делать… Что особенного? Ну, страх. Я сидел и только головой вертел, больше, по-моему, ничего не мог и делать онемевший. И собаки еще… Когда Анатолий пошел к двери и хотел выйти, собаки со страху в избушку влетели. Анатолий стал их выгонять, короче, просто выпинывать из избушки, и тут я заметил, что одна из собак почему-то мокрая… Выкупаться она нигде не могла, а почему мокрая оказалась, ума не приложу. До воды далеко, да и в октябре какая собака и зачем полезет в воду, там шуга уже идет.
– А второй раз? Ну, когда ты один был…
– Так это уже в феврале этого года! (1988 г.). Тогда я там был один. Да, в той же избушке на Зимней Рахте. Один был, точнее, со мной собака была. На этот раз собака была со мной в избушке. Она очень испугалась, под нары забилась… И тут я вновь услышал шаги… Кто-то идет, снег поскрипывает. Все ближе и ближе… Я встал, печь расшуровал. И снова страх одолел.
Запора у дверей нет… Я один… Но тут быстро все стихло, страх прошел. Да и собака успокоилась.
Наутро следы смотрел, но возле избушки их не было.
– Кто же это мог быть?
– Так места там заверованные!
Никто из моих рассказчиков не ответил на вопрос, кто был, кто мог быть? Все как один дружно отвечали на этот вопрос: «Да места там заверованные… А как и что, «догадайся, мол, сама».

Рассказ одной старой учительницы. По ее словам, она очень дружно жила с местным национальным населением таежного края, знала их язык, соблюдала (или пыталась это делать) их обычаи и традиции. В ответ местные женщины тоже доверяли ей кое-какие тайны и даже иногда брали в лес по ягоды. И вот однажды осенью она напросилась в лес по бруснику.
– Нас было трое. Пришли в лес и начали собирать ягоду. И тут я увидела, что кроме нас троих кто-то еще собирает ягоду. Четвертый. Этот четвертый был вдалеке от нас, и, хотя было очень тепло, был одет в зимнюю шапку, и поэтому голова его казалась слишком большой. Меня это очень заинтересовало, и я спросила одну из женщин:
– Кто там? Ведь нас было трое, кто еще пришел?
Она дернула меня за подол к земле и недовольно сказала:
– Пришла по ягоду – вот и собирай!
Но мне очень хотелось выяснить, кто же все-таки там? Я видела, как он ходит, наклоняется, разгибается, ест ягоду. Там
был человек. Но кто? И я снова обратилась к спутнице:
– Нет, пойду и посмотрю, кто же это?
Тогда она очень сердито, даже гневно вновь одернула, давая понять, чтобы я не осматривалась кругом, а занималась своим делом, и в сердцах добавила:
– Священный зверь! Не видишь, что ли?
Я знала, что священным зверем они называют медведя. Но то был не медведь! Через некоторое время он ушел в глубь леса, и я его больше не видела. Но и до сих пор уверена, что это был не медведь. После этого еще несколько раз пыталась заводить разговор на эту же тему, но ничего не получилось. Женщины просто молчали или же делали вид, что не знают, о чем речь. Тогда я ничего не знала о комполене – хозяине леса, но сейчас уверена, что тогда был он!